Что приходит на ум читателю при слове «ирокезы»? Скорее всего, исторические романы и причёска панков. А между тем история этого сообщества северо-американских индейцев весьма интересна и поучительна…
Что приходит на ум читателю при слове «ирокезы»? Скорее всего, далёкие от исторической правды романы и экстравагантная причёска популярная среди панков. А между тем история этого сообщества северо-американских индейцев весьма интересна и поучительна…
Пролог на реке Святого Лаврентия
Каждые 4–5 лет французcкий мехоторговец Э. Вьен с несколькими компаньонами пересекал на специально зафрахтованном судне Атлантический океан и входил в устье реки Святого Лаврентия для скупки бобровых шкур у местных туземцев. Берега реки населяли индейцы, которых торговцы называли «лаврентийцами».
Так было и летом 1612 года, но к своему удивлению Вьен не обнаружил в устье реки поселения, с обитателями которого он постоянно вёл торговлю. За четыре года, прошедших с последнего посещения Вьеном этих мест, посёлок бесследно исчез. Двигаясь вверх по реке, торговцы наткнулись на походный лагерь индейцев неизвестного им племени. В лагере не было видно ни женщин, ни детей, ни стариков. Только молодые хорошо вооружённые воины.
Навстречу французам вышел слегка пьяный индеец, голова которого была украшена замысловатой причёской, а тело покрыто причудливыми татуировками. Через переводчика — индейца племени монтанье, он сообщил, что его зовут Таутопого и что он один из вождей племени могаук. Далее он заявил, что если белые и впредь хотят покупать здесь меха, то делать это они должны через него или членов его рода. На вопросы торговцев, куда подевались прежние хозяева здешних мест, могауки, строившие неподалёку земляное укрепление, отмалчивались или говорили, что ничего об этом не знают. Описывая эту встречу в своих путевых записках, Вьен не мог даже помыслить, что столкнулся с силой, от которой на Северо-Востоке Америки в ближайшие 200 лет будет зависеть политика таких могущественных европейских государств, как Голландия, Англия и Франция. И имя этой силе — ирокезы.
Лига
Ирокезы это не племя и не народность. Это конфедерация пяти родственных племён: онондага, сенека, могаук, кайюга и онейда. Этот союз американские историки называют Лигой пяти наций. Позже к союзу на правах младших братьев присоединилось шестое племя — тускарора. Сами ирокезы не называли себя ирокезами, ибо в переводе с языка племени делавэр это означает «настоящие гадюки». Они предпочитали называть себя ходеносони — «люди длинного дома».
У историков нет единого мнения о времени создания Лиги. Некоторые относят его ко второй половине XV века, другие к середине XVI века. Но точно известно, что к началу семнадцатого столетия, Лига была окончательно сложившимся мощным племенным объединением. Некоторые американские историки склонны видеть в Лиге пяти наций почти идеальное, организованное на принципах народной демократии, сообщество свободных людей, с которых европейцам следовало бы брать пример. Увы, это не совсем так.
Племена, входившие в Лигу, изначально были не равны. Онондага, могаук, сенека считались старшими братьями; онейда, кайюга, позже тускарора — младшими братьями, племянниками, родственниками. Лидирующую роль в Лиге играли онондага, приписывавшие себе почти божественное происхождение. Онондага, не будучи самым большим племенем Лиги, насчитывало в своих рядах наибольшее число старейшин, а, следовательно, наибольшее число голосов в совете. Старейшины онондагов считали, что говорят от имени всех народов Лиги.
В целом же управление Лигой было скорее олигархическим, чем демократическим.
Бобровые войны
Французы начали торговать с аборигенами Северо-Восточного побережья Северной Америки с начала XVI века и в течение столетия были монополистами. Только в 1614 году некоторую конкуренцию им составили голландцы, которые возвели на земле могикан факторию и крепость Форт Нассау.
Пушнина с начала XVII века стала для индейцев единственным товаром, на который они могли выменивать «блага» европейской цивилизации, очень быстро вошедшие в их быт. Войны, которые вели ирокезы в XVII веке, называют «бобровыми войнами», так как добыча шкурок бобра была их движущим мотивом.
Ирокезы, жившие во внутренних областях континента, примыкающих к северному и восточному берегам озера Онтарио и в верховьях правобережья реки Святого Лаврентия, стремились оттеснить или подчинить себе прибрежные племена, чтобы вступить в контакт с европейскими торговцами пушниной без посредников. Программа- максимум Лиги — не только торговать мехами, но и сосредоточить в своих руках контроль над всем оборотом пушнины на Северо-Восточном побережье.
Вначале ирокезы терпели поражения от объединённых сил племён реки Святого Лаврентия и от более близких соседей сусквеханноков и могикан. Могауки даже платили некоторое время могиканам дань. Это объясняется тем, что враждовавшие с ирокезами индейцы раньше вступили в контакт с европейцами и получили от них огнестрельное оружие. Но с появлением на территории будущего штата Нью-Йорк голландцев и основанного ими в 1624 году Форта Оранж всё изменилось. Получив от голландцев ружья, ирокезы повели активное наступление на своих соседей.
В результате завоеваний XVII века ирокезы подчинили себе огромную область, включавшую территорию современных штатов Нью-Йорк, Делавэр, Нью-Джерси, Пенсильвания, Мэриленд, бо́льшей части Виргинии, Огайо, Кентукки, Северной части Теннеси, частей штатов Иллинойс, Индиана, Мичиган, и прилегающих областей Юго-Восточной Канады.
В 1684 году сенека и кайюга начали военные действия против племени иллинойсов, и это была последняя война ирокезов против индейцев.
Испытание славой
В дальнейшем военные силы Лиги использовались боровшимися за господство на континенте европейскими державами. Ирокезы выступали против французов сперва на стороне голландцев, а потом англичан.
Человеческий ресурс вооружённых сил большинства европейских государств в колониях был весьма ограничен, и 2500 опытных, закалённых бойцов Лиги никому не были лишними. Британская колониальная администрация заискивала перед старейшинами Лиги, подкупая их деньгами и подарками; военные вожди ирокезов получали офицерские чины, жалованье и награды наравне с офицерами-англичанами. Для британской короны военная поддержка ирокезов стала решающим фактором в вытеснении французов с континента в 1763 году.
После победы над французами храбрые лесные воины стали попросту не нужны английской колониальной администрации, тем более, что опытным чиновникам было ясно: ирокезы и их Лига стремительно деградируют.
Двести лет непрерывных войн привели к тому, что ирокезы оказались вырванными из какой бы то ни было деятельности, не связанной с войной, будь то охота, рыболовство, прикладные ремёсла или земледелие (ирокезы выработали достаточно развитую для индейцев аграрную систему). Положение усугублялось тем, что области, населённые покорёнными Лигой племенами, были столь велики, что контроль над ними отнимал у союза остатки человеческих ресурсов, свободных от войны. Пришлось выделять людей для сбора дани и надзора за покорёнными. Сборщиками дани стали могауки, а надсмотрщиками онейда. После этого можно было объехать все поселения этих двух племён и не встретить ни одного мужчины старше 12 лет.
Фактически Лига кормилась за счёт дани, собираемой с покорённых племён, посредничества в пушной торговле, военной добычи, и выплат британского правительства за военную помощь.
Многих покорённых индейцев ирокезы включали в состав Лиги, путём обряда «усыновления», дабы восполнить военные потери. «Усыновляли» не только отдельных пленников, но и целые роды и даже племена. Уже в 1656 году один французский миссионер-иезуит сообщал, что в Ирокезии меньше ирокезов, чем чужеплеменников. «Среди онондагов, — пишет он, — насчитывается семь различных наций, живущих среди них, а среди сенека их число достигает одиннадцати». «Усыновлённые» оказывались в Лиге на положении людей второго сорта и были вынуждены заниматься всеми видами трудовой деятельности, свойственной индейцам, тем самым освобождая руки ирокезских воинов для войны. Но, несмотря на это, уже в конце XVII века собственно ирокезских воинов в Лиге насчитывалось не более 1000, и когда Южным рубежам Ирокезии стали угрожать воинственные и многочисленные чироки, совет старейшин был вынужден возложить охрану границ на покорённых делавэров и шауней.
Помимо войны ирокезы охотно занимались только пушной торговлей. В первой половине XVIII века ирокезы ежегодно продавали английским торговцам огромное количество меха бобра. Но ещё с 50-х годов XVII века, когда поголовье бобров в районе Великих озёр резко сократилось, что привело к экологической катастрофе, ирокезы фактически прекратили охотничью заготовку шкур. Мех, который они продавали англичанам, был либо получен в качестве дани, либо по дешёвке скуплен во внутренних областях континента, либо добыт грабежом. Сущность ирокезской торговли лучше всего выразил английский миссионер преподобный Дж. Найтли, живший среди них с 1740 по 1752 год, — «Ружья для врагов, водка для души».
В таких условиях выросло 2–3 поколения ирокезов, которые не умели ничего, только воевать. В мирное же время они очень быстро опускались до состояния спившихся бродяг. Французский путешественник А. Лекуант, посетивший земли Лиги незадолго до войны за независимость, отмечал, что леса Юго-Западней Великих озёр переполнены бродячими партиями ирокезских воинов из племён сенека и кайюга с присоединившимися к ним изгоями из других племён. Эти отряды, не подчиняющиеся своим старейшинам, грабили путников и терроризировали зависимое от Лиги индейское население.
Впрочем, и воинская слава ирокезов во второй половине XVIII столетия была сильно поколеблена. Лучшими воинами Лиги стали считаться потомки гуронов, некогда покорённых ирокезами и вошедших в состав племени сенека, где они составили несколько отдельных родов.
Эпилог в Канаде
Во время войны за независимость (1775–1782 годов) Лига некоторое время пыталась сохранять нейтралитет, но в 1777 году под давлением англичан в стойбище онондага собрался совет старейшин, для обсуждения вопроса об участии ирокезов в войне между восставшими колониями и метрополией. Старейшины не смогли прийти к единому мнению. Было решено, что каждое племя будет самостоятельно решать этот вопрос. Подобное постановление совета фактически означало распад Лиги шести наций после нескольких веков существования.
Племена сенека и кайюга приняли сторону английского короля, часть могауков, и онондага, также присоединилась к британской армии. Их возглавил знаменитый военный вождь могауков Дж. Брант (индейское имя Тайенданега), полковник британской армии, ухитрившийся даже вступить в масонскую ложу во время визита в Лондон в 1776 году. Однако часть этих двух племён осталась нейтральной, а вот онейда и тускарора были вовлечены в войну на стороне американских колоний. По землям ирокезов — сторонников британской короны, как разрушительный ураган пронёсся в 1779 году карательный отряд генерала Сэлливана. Поселения же онейда и тускарора были разорены ирокезами — сторонниками англичан. Ирокезское население разбежалось по лесам и небольшими группами начало просачиваться в Канаду. В полном составе в Канаду ушло племя могаук. В мирном договоре 1783 года между Англией и Соединёнными Штатами об ирокезах даже не упоминается. Ныне потомки ирокезов живут в Канаде и резервациях штата Оклахома.
Не причёска, а парик!
Что же касается причёски «ирокез», любимой современными панками, то это название не совсем корректно. Достоверных изображений воинов-ирокезов XVII–XVIII веков сохранились буквально единицы. И не на одном из них подобная стрижка не зафиксирована. Судя по всему, большинство мужчин ирокезов брили голову, оставляя длинную, закрученную в тугой узел прядь на затылке. В неё втыкались орлиные перья. Причёску, отдалённо напоминающую современный «ирокез» носили воины племени онондага, которые брили головы, оставляя узкую, коротко подстриженную полоску волос ото лба к затылку и шее. На шее она заканчивалась длинной, почти до середины спины прядью, которую либо заплетали в косу, либо завязывали в узел.
Вообще же достаточно точно изображать внешность индейцев американские художники начали только в XIX столетии, когда о Лиге пяти наций остались лишь воспоминания. Возможно, картина живописца Ч. Кинга произвела сильное впечатление на музыкального продюсера М. Макларена и его жену модельера В. Вествуд. В 1970-х годах супругам принадлежал в Лондоне магазин молодёжной одежды и аксессуаров, из которого, собственно, и вышел стиль «панк».
На одном из знаменитых полотен Кинга, приобретённом правительством США, изображены пятеро молодых индейцев, головы которых украшены типично «панковскими» причёсками. На групповом портрете художник изобразил представителей племён ото, канза, миссури, омаха и поуни, посетивших Вашингтон в 1821 году. Эти племена к ирокезам никакого отношения не имели, обитая в центральном районе Великих равнин на территориях современных штатов Миссури, Канзас, Айова, Небраска и Южная Дакота. Картина Кинга оказалась в вашингтонской Национальной Портретной Галерее Индейцев, а её копии, проданные в Лондон и Копенгаген, получили широкую известность в Европе. Таким образом, современный «ирокез», правильнее было бы назвать «омаха» или, положим, «канза». Однако головы воинов на полотне Кинга украшают причёски не из собственных волос, а своего рода шиньоны из жёсткого меха оленей, лосей и игл молодого дикобраза. Подобные накладные причёски назывались «роуч». Нам же остаётся только пожалеть, что от североамериканских племён, стоявших у самого порога создания собственного государства, в наследство европейцам осталась только причёска, которую многие считают откровенным дурновкусием.
