В кустах послышался треск. На запах мёда, пробирался изголодавшийся медвежонок...
Они тряслись в газике уже час, объезжая колхозные поля. Агроном по работе, так сказать, по обязанности. А дед Федот напросился. Он вышел в лесу на медвежонка, когда ходил за грибами.
Встретить в лесу медвежонка ― это страшно. Верная смерть, ведь медведица всегда рядом. В таких случаях спасения можно ждать только от Господа. Но медвежонок был истощён, а медведица так и не появилась. У деда было несколько кусков хлеба, он положил их на пенёк.
Медвежонок быстро их проглотил и уставился на деда, мол, давай ещё! Хлеба больше не было. Дед перевернул корзину, сам быстро пошёл прочь. Будет он есть грибы или не будет, дед не знал. Но взять его домой ― а что дальше? В зоопарк? Голодная тюрьма. В цирк? Ломовая лошадь в деревне живёт до 20 лет, а в цирке едва дотягивает до семи. Дед решил: выживет, так выживет, умрёт, так умрёт свободным.
— Нет, всё-таки заберу. Эти твари, что убили медведицу, всё равно его найдут.
И вот он вёз ему мёд, завёрнутый в вощёную бумагу. Медведи мёд за версту чуют. И всё думал: что же будет дальше? Это в чью больную голову пришла идея отдавать лес в аренду? Ведь истребляется всё ― и животина, и сам лес. Полная свобода, ни тебе лесников, ни егерей. Пили, круши, убивай!
А Антону Николаевичу вспомнилось, как он в школе на уроке труда мастерил скворечник. Потом всем пионерским отрядом скворечники развешивали. И сколько радости было у маленького Антона, когда он увидел, что в его скворечнике поселились скворцы. По дороге в школу он всегда останавливался и слушал, как поёт скворец на его, сделанном им, домике.
Скворцов он не видел давно, лет двадцать. А виноват-то, видимо, он. Не юный пионер Антон, а он, агроном, Антон Николаевич. По его приказу на поля высыпались тонны, десятки тонн всякой химии.
— «Ну что ж, побочный эффект, без скворцов проживём, а без хлеба?» ― скажет какой-нибудь столичный умник. Их сейчас, этих умников-академиков, этих балаболок в столице, как на сучке блох, да и пользы от них, как от блох сучке.
— Кажется, здесь. Останови!
Дед Федот, покряхтывая и разминая ноги, вылез из газика.
— А не кажется ли тебе, Федот, что Россия, как свечка, подожжённая с обоих концов? ― продолжил вслух свои размышления Антон Николаевич.
Федот долго молчал, а потом обронил:
— Нет, не кажется!
Неподалёку в кустах послышался треск. На запах мёда, не боясь человека, пробирался изголодавшийся медвежонок...
