Мало кому известно о визитах знаменитого норвежского полярника в Россию и СССР.
Много раз Руалу Амундсену (1872–1928) задавали вопрос: что заставляет его совершать тяжёлые полярные странствия? Он отвечал, что делает это ради науки. Но есть, говорил он, и другая причина, не столь очевидная. Неизвестное давит каким-то гнётом на сознание большинства людей, оно шлёт им вызов. Мужество, неукротимая воля, точный расчёт, наконец, удача, счастье помогли «неистовому Руалу» добиться выдающихся успехов.
В год столетия со дня рождения великого полярного исследователя, собирая материал для юбилейной статьи о нём, мне понадобилось узнать, посещал ли он когда-нибудь нашу страну. Сам Амундсен нигде не написал об этом. Ничего не нашлось и в посвящённых ему книгах. Я обращался к полярным историкам, но и они, как ни странно, тоже не смогли ответить на мой вопрос.
Подумал: быть может, об этом знают в Норвегии, на родине прославленного путешественника? Написал в Осло в Полярный институт. Ответ пришёл, но, увы, неутешительный. «Установление дат возможных визитов Амундсена в Россию, — писал заместитель директора института доктор Лундквист, — представляется нам довольно непростой задачей. Мы обратились к племяннику путешественника Густаву Амундсену. Он ответил, что, насколько ему известно, Руал Амундсен, во всяком случае, в последние годы его жизни, Россию не посещал»…
Казалось, круг, замкнулся. Но тут совершенно неожиданно на помощь мне пришёл, можно сказать, сам Руал Амундсен.
На берегах Невы.
Однажды я узнал, что в архиве Географического общества в Петербурге среди бумаг известного океанографа Юлия Михайловича Шокальского хранятся неопубликованные письма Руала Амундсена. Я поспешил в архив и попросил разрешения посмотреть эти письма.
Их оказалось шесть: два, написанных самим путешественником, и четыре — его братом Леоном. Все — на французском языке. В них, наконец, и нашёлся ответ на так интересовавший меня вопрос.
«Сударь, — писал Амундсен Президенту Русского географического общества Шокальскому 14 мая 1907 года. — Сердечно благодарю вас за предложение, которое вы хотите вынести на рассмотрение Вашего Географического общества.
Я буду счастлив прочесть перед вашим Обществом лекцию в мае, если вас это устроит. Я приглашён выступить с лекцией в начале мая в Берлине и готов тотчас же отправиться в Петербург.
Будьте любезны написать мне, что вы думаете по этому поводу, и примите, сударь, уверения в моих самых лучших чувствах. Руал Амундсен».
Месяц спустя Леон Амундсен, исполнявший обязанности секретаря своего знаменитого брата, в письме к Шокалскому уточнил день приезда путешественника в Петербург: 20 мая (по новому стилю) 1907 года.
Руал Амундсен приехал поздно вечером. На перроне Варшавского вокзала его встретил Шокальский. Никто не брал у норвежского путешественника интервью. Имя его ещё не было у всех на слуху.
На следующий день 21 мая состоялось торжественное заседание Русского географического общества. Роскошный зал Офицерского собрания на Литейном проспекте заполнила публика. Все жаждали из первых уст услышать рассказ о том, как полтора года назад завершилась на Аляске экспедиция никому ещё неизвестного капитана Амундсена. На крохотной шхуне «Йоа» он успешно прошёл Северо-Западным морским путём из Атлантического в Тихий океан через запутанный лабиринт островов и проливов. Героическое плавание длилось около трёх лет. Амундсен и шесть его спутников совершили то, чего на протяжении четырёх веков не могли сделать другие мореплаватели.
Открывая заседание, знаменитый географ и путешественник П.П.Семёнов-Тян-Шанский напомнил, что тридцать лет назад швед Нильс Норденшельд впервые прошёл морским путём с запада на восток вдоль Северных берегов России. Амундсен совершил не менее смелое путешествие, пройдя вдоль Северных берегов Канады с востока на запад. Семенов-Тян-Шанский обратился к герою дня с приветствием и предоставил ему слово.
Неожиданный звонок.
Амундсен, поблагодарив за тёплый приём, начал рассказ о своём путешествии, демонстрируя диапозитивы. Его выступление длилось около полутора часов и закончилось под гром аплодисментов.
Путешественник пробыл на берегах Невы ровно неделю. Стояла тёплая, почти летняя погода. В сопровождении Шокальского Амундсен посетил Геофизическую обсерваторию в Павловске, побывал в пригородных парках. Русское гостеприимство покорило его. «Я сохраняю наилучшие воспоминания о моём чудесном пребывании в Петербурге», — писал он Шокальскому из Христиании.
Все стало ясно: Руал Амундсен побывал в нашей стране весной 1907 года. Так я и написал в моей статье, но вскоре на неё стали приходить отклики, которых я совершенно не ожидал. Первым раздался телефонный звонок из Москвы. Звонила незнакомая мне Галина Антоновна Григорович, преподаватель русского языка и литературы. Она рассказала, что видела Амундсена во Владивостоке в 1927 году и, более того, слушала его выступление.
А потом начали поступать письма из других городов. Из Красноярска написал Георгий Михайлович Иванов. В 20-е годы он жил во Владивостоке и тоже видел там Амундсена. Мало сказать видел. «Я работал тогда в «Совкино», — писал Георгий Михайлович, — и мне было поручено демонстрировать во время лекции Амундсена фильм о перелёте дирижабля «Норвегия». Я встретился с Амундсеном в гостинице и получил от него три коробки с фильмом, договорился о порядке демонстрации.
Помню экскурсию в оленеводческий совхоз. Я участвовал в этой экскурсии и фотографировал знаменитого исследователя. К сожалению, снимки эти не сохранились».
Петербурженка Александра Константиновна Богатырёва писала, что в 1927 году работала в доме отдыха недалеко от Владивостока. И однажды к ним приехал гость — Руал Амундсен! «Этот день, — писала Александра Константиновна, — я запомнила на всю жизнь».
Новые свидетельства.
Письма продолжали приходить, и выяснялись всё новые и новые факты. Жительница Владивостока Валентина Ивановна Лещинская сообщила, что один её знакомый видел Амундсена в Хабаровске. Откликнулись очевидцы того, как норвежского путешественника приветствовали в Чите и Новосибирске.
«В 1927 году, — писал Иосиф Абрамович Шапиро, — я работал в Москве, на Ярославском вокзале. Это было летом. На вокзал прибыла группа людей. Говорили, встречать какого-то учёного. Я спросил, кого именно. Мне ответили: полярного путешественника Руала Амундсена. Я видел, как Амундсен вышел из вагона, как радостно его приветствовали».
Наконец, одна из читательниц моей статьи написала, что в журнале «Вокруг света» за 1927 год видела фотографию Амундсена, выходящего из вагона поезда в Ленинграде.
Следовательно, в 1927 году прославленный норвежский путешественник не просто посетил Советский Союз, а совершил по нему настоящее путешествие от Владивостока до Ленинграда. И это важное событие в жизни Руала Амундсена прошло мимо его биографов! Теперь уже нетрудно было из газет того давнего времени узнать о подробностях визита великого путешественника в СССР.
Полярная экспедиция Амундсена на дирижабле «Норвегия», начавшаяся 11 мая 1926 года в Кингсбее на Шпицбергене, завершилась триумфально. Дирижабль через полюс пересёк Ледовитый океан и достиг Аляски. После этого в конце 1926 года началось турне Амундсена по Америке. В США путешественник прочёл более ста лекций. Он собирал деньги на следующую свою экспедицию. Из Америки с той же целью Амундсен отправился в Японию. Возвращаться на родину он решил через Советский Союз.
Утром 18 июля 1927 года на японском пароходе «Каги-Мару» Руал Амундсен прибыл во Владивосток. В это утро городскую набережную заполнили сотни владивостокцев. Пароход вошёл в бухту Золотой Рог и отдал якорь на рейде.
Гость Владивостока.
От чёрного борта «Кагу-Мару» отходит катер с Амундсеном. И вот путешественник на берегу. Жужжат кинокамеры, щёлкают фотоаппараты. Амундсена громко приветствуют. Он улыбается, благодарит, затем садится в машину и отправляется в гостиницу «Версаль».
Во Владивостоке Амундсен гостил неделю, даже меньше — шесть дней. Но эти дни были заполнены до предела. Он побывал на Владивостокской достопримечательности полуострове Басаргина и осмотрел Тихоокеанскую научно-промысловую станцию, посетил музей Владивостокского отделения Русского географического общества и внимательно осматривал его экспонаты, особенно этнографические коллекции.
На катере путешественник переехал на противоположную сторону Амурского залива. Там, на полуострове Янковского он увидел, как на оленеводческой ферме добывают целебные панты — молодые, ещё не окостеневшие рога оленей маралов. Амундсен кормил маленького оленёнка и получил в подарок панты и женьшень.
С утра 21 июля зарядил дождь, но это не расстроило планы Руала Амундсена. Как и намечалось, он отправился в Дальневосточный государственный университет. Почётному гостю показали университетские сокровища: старинные китайские тексты, вышитые на шёлке, редкие книги, бесценные древние рукописи. Он увидел так называемый Маньчжурский архив, насчитывающий 25 тысяч томов трёхсотвековой давности.
Вечером того же дня в клубе имени Воровского состоялась лекция Амундсена. Зал был набит битком. Слушатели заняли все балконы и проходы. Старожилы говорили: такого стечения публики клуб ещё не знал. Руал Амундсен говорил о своих путешествиях на самолётах и дирижаблях. А в заключение был показан документальный фильм о трансполярном перелёте «Норвегии». Накануне отъезда состоялась экскурсия по окрестностям Владивостока, осмотр Ботанического сада и посещение пионерского лагеря и дома отдыха.
Попутчица Руала Амундсена.
Провожать великого полярника пришли многие люди. Среди них оказался какой-то русский моряк, некогда зимовавший с Амундсеном во льдах. Амундсен был рад неожиданной встрече. Последние рукопожатия, и поезд увозит путешественника на запад.
Среди писем-откликов, пожалуй, самым любопытным оказалось письмо петербурженки Анастасии Семеновны Самохваловой, детского врача. В 1927 году ей, тогда студентке, посчастливилось ехать с Руалом Амундсеном в одном поезде от Владивостока до Москвы!
Она видела, как тепло провожали его, как встречали на остановке в Хабаровске. «Но Амундсена, — вспоминала Анастасия Семеновна, — я хорошо рассмотрела потом, на долгом, многосуточном пути.
По молодости лет я бесцеремонно разглядывала знаменитого полярника. Моё поколение было «заражено» романтикой полярных путешествий. Имя Амундсена приводило в восторг и вселяло чувство гордости за человека, за его безграничные возможности.
Хорошо помню, как на многих крупных станциях Амундсена встречали с оркестрами и приветственными транспарантами. Он выходил из вагона на платформу, пожимал руки, раскланивался.
Мы, пассажиры поезда Владивосток – Москва, к этим сценам привыкли и постепенно острота впечатлений уменьшилась. Но одна встреча мне ярко запомнилась.
Это было уже где-то в Сибири, за Иркутском. Поезд опаздывал, шёл дождь. Было за полночь. Экспресс остановился на какой-то небольшой станции, тускло освещённой редкими лампами. На перроне стояли промокшие люди. Человек, наверное, двадцать. Они держали обвисший транспарант. Ждали Амундсена, а он не появлялся, очевидно, спал. Повторяю, была ночь. Наконец, он вышел, однако, не в обычном своём костюме, а в пижамном, с непокрытой головой. Встреча длилась недолго. Звонок, второй, третий. Свисток, и поезд пошёл дальше…
Вот так под звуки маршей и приветствий в адрес Руала Амундсена мы и доехали до Москвы».
Через всю страну.
А что рассказывали газеты? «Поезд не успел остановиться, — писала хабаровская «Тихоокеанская звезда», — как в дверях вагона появился Амундсен. На нём очень скромный костюм, простая шляпа, на ногах — грубые жёлтые ботинки». В Хабаровске путешественника встречала делегация научных и краеведческих работников.
Потом — встреча в Чите. «Сибирь очень интересует меня, — говорил он корреспонденту местной газеты. — Мимо Сибири я шёл арктическими морями, а теперь впервые еду по её просторам. Очень хочу посмотреть Байкал и туннели». И с беспокойством спрашивал: «Туннели не помешают мне увидеть природу этого края?»
В Новосибирске знаменитый норвежец дал интервью корреспонденту «Советской Сибири». Он говорил: «Я спешу в Осло и сожалею, что не смогу пробыть несколько дней ни в Москве, ни в Ленинграде».
В Москву сибирский экспресс прибыл 2 августа. Встречали Амундсена учёные столичного университета, представители общественных организаций, норвежские дипломаты, журналисты. Времени у него было в обрез. Вечером того же дня он покинул Москву и утром следующего был уже в Ленинграде.
Амундсен вышел на перрон Октябрьского вокзала (так назывался тогда нынешний Московский вокзал) в белой панаме с небольшим чемоданом в руке и сразу же уехал в норвежское консульство. Там его уже ждали корреспонденты ленинградских газет.
«Тридцатилетняя война со льдами Арктики наложила глубокий отпечаток на облик знаменитого путешественника. Коричнево-пергаментное лицо с глубокими бороздами морщин. Высокий, с седыми залысинами лоб. Нависшие густые белые брови». Так позже корреспондент «Ленинградской правды» описывал облик Амундсена.
Неосуществлённая мечта.
На вопрос, куда направится его следующая экспедиция, путешественник, улыбаясь, ответил: «Довольно, пусть теперь молодёжь продолжает моё дело. Остатка жизни мне едва ли хватит на то, чтобы обработать все материалы, которые добыты во время моих прежних экспедиций».
Переводчик М.М.Дьяконов вручил Амундсену его книгу «Перелёт через Ледовитый океан», только что вышедшую на русском языке. Этот неожиданный подарок очень обрадовал Амундсена.
4 августа «Ленинградская правда» опубликовала письмо Руала Амундсена, в котором он благодарил власти и научные круги города за помощь и содействие его экспедиции к Северному полюсу на дирижабле «Норвегия». В середине апреля 1926 года перед вылетом на Шпицберген в точку старта этот дирижабль останавливался в Гатчине.
«Я не боюсь впасть в преувеличение, заявив, — писал Амундсен, — что без этой помощи вряд ли оказалось возможным успешное выполнение моего предприятия. Поэтому я рад, что мне удалось побывать самому в Ленинграде». Под письмом стояло факсимиле подписи путешественника: «Руал Амундсен».
Великий полярный исследователь пробыл в Ленинграде всего один день. Он торопился и уже вечером с Финляндского вокзала отправился на родину. «Ваш город, — говорил он корреспонденту «Ленинградской правды», — произвёл на меня самое лучшее впечатление. Я думаю приехать сюда ещё раз и прочесть ряд лекций».
Увы, побывать снова на берегах Невы Амундсену не удалось. В следующем 1928 году на дирижабле «Италия» отправилась к Северному полюсу итальянская экспедиция генерала Умберто Нобиле. Достигнув цели и уже возвращаясь обратно, дирижабль, потерпел катастрофу. На льду оказались в беде девять участников экспедиции, в том числе и сам Нобиле. Руал Амундсен на французском гидроплане «Латам» вылетел на помощь итальянцам и погиб в волнах Баренцева моря при катастрофе самолёта. Тайна его гибели не раскрыта до сих пор…
