Более тысячи лет простоял этот крупнейший духовный, политический и культурный центр средневековой Армении, много раз отбивая осады иноземцев
В горной стране Малый Кавказ, составленной из Главного водораздела (и его отрогов) меж реками Кура и Араке с севера и юга, а также Аджарисцкали и Риони с запада, есть несколько самобытных миров со своей природной и местной исторической спецификой.
Один из них — горно-лесной регион Зангезура в той его части, где отрог Гямбель вздыбливается желто-зелеными травертиновыми и розовыми известняковыми отвесами над правым берегом реки Воротан. Когда-то, возможно при землетрясении или при подмыве термальными источниками, бьющими здесь во многих местах из-под земли, травертино-известняковый пласт северо-восточного окончания отрога Гямбель соскользнул над южным берегом и сомкнулся с северным берегом. Воротан все-таки промыл себе проход в трещинах этой естественной плотины, а созданный самой природой мост сверху уцелел. В народе его называют Мост Сатаны.
Поверху Моста Сатаны проходит теперь асфальтовая дорога, а еще в четырех километрах южнее, на северо-восточном плато отрога Гямбель, расположено одно из чудес древней армянской архитектуры — Татевский монастырь.
Более тысячи лет простоял этот крупнейший духовный, политический и культурный центр средневековой Армении, много раз отбивая осады иноземцев. Татев строился и восстанавливался после землетрясений с IX по XVIII век; большинство его строений относится к XIII веку. Собор Петра и Павла — главный архитектурный памятник монастыря — создан в 895—906 годах, когда возникло самостоятельное армянское княжество Сюник. Он и сейчас поражает величием даже своих руин и филигранной вязью на Вратах собора Петра и Павла.
Однако строительным чудом всех времен считают современник этого собора — Качающийся Столб. Он сделан из базальта, отшлифован в восьмигранник диаметром 70 см и высотой 8 метров, изумительно орнаментирован и установлен на... шарнирах!
Бытует легенда, что когда однажды в Татев ворвались захватчики-иноверцы, то Качающийся Столб так поразил их воображение, что они в страхе покинули монастырь, даже не разрушив его.
