«Почему, когда я перечисляю свои беды, такое впечатление, что люди радуются чужому горю?»
Как-то раз я встретила на улице одну мою старую знакомую. На вопрос, как дела, она стала рассказывать о своих серьёзных неприятностях, о полосе неудач. И вдруг спросила: «Почему, когда я перечисляю свои беды, такое впечатление, что люди радуются чужому горю?» То ли моя улыбочка не к месту привела к такому выводу, то ли и прежние ее собеседники не сильно сопереживали. Тогда я ответила, что люди, если и радуются, то не тому, что ей плохо, а тому, что им хорошо, что разящая молния ударила не по ним, а в кого-то другого. Знакомую женщину я потом долго не видела, но разговор запомнился. Ведь все происходит не совсем так, а, скорее, совсем не так.
Как часто на поминках начинают звучать оживленные разговоры, смех, подвыпившие пытаются затянуть песню. Глубоко убиты горем разве только близкие родственники. А эти толпы зевак, собирающиеся на месте несчастных случаев, оживленно обсуждающих происшествие. В «Гамлете» есть строчки, не поручусь за точность цитаты:
Как дети с мухами играют,
Так нам боги лапки отрывают
И смотрят сверху, что случится.
Смотрят, как дергается существо с оторванной лапкой, по-видимому, не только сверху и не только боги, но и простые смертные. Интересуются.
В романе Достоевского «Бесы» мне запомнилась сцена, где компания из местного общества едет смотреть на юношу-самоубийцу, застрелившегося в гостиничном номере. Федор Михайлович, великий знаток человеческих душ, все пишет открытым текстом: «Все наши рассматривали с жадным любопытством. Вообще в каждом несчастии ближнего всегда есть нечто веселящее посторонний взгляд — и даже кто бы вы ни были». Обсуждается происшествие, кто-то стягивает с тарелочки кисточку винограда, кто-то протягивает руку к вину на столике. Компания отъезжает. «Всеобщее веселье, смех и резкий говор в остальную половину дороги почти вдвое оживились».
Итак, все названо своими именами — радуемся, и это злая радость —злорадство. Какая-то патология в строении человеческой души. Еще раз процитирую Ф. Достоевского: «В чужой беде всегда есть нечто нам приятное».
И жаль человека, и сочувствуешь ему, но параллельно что-то лезет из тебя черное и злое, лезет, как инопланетный паразит из фантастических фильмов, с треском разрывая оболочки души и высовывая свою мерзкую рожу. И ты не можешь этим управлять, это какой-то подсаженный в тебя автономный клубок зла. Это ли называется — чувствовать в себе дьявола? Чувствовать в себе шевеление зла, закачанного в подсознание. Злорадство.
Шаманы считают, что после смерти из человека выделяются три души: первая — хорошая душа (заяши) поднимается на небо; вторая, средняя, превращается в злого духа — бохолдоя; третья, худая, душа не покидает тело после смерти. («Санчот Шимону» и «Молитва предкам».) Это, должно быть, попытка объяснить двойственность поведения человека.
Я, честно говоря, подумывала, может быть, я просто моральный урод, с каким-то дефектом — типа горба в нравственном плане.
Но вот еще один «горбатый» — Михаил Веллер, рассказ «Колечко» (сборник «А вот те шиш»): «Редко ли люди, сочувствуя словами и лицом, да и поступками, и переживая искренне —в глубине души испытывают удовлетворение от неудач и несчастий ближнего, тем удачливее и значительнее воспринимают они собственное существование. Инстинкт самоутверждения? Отчего мелькают иногда противоестественные мысли об убийстве самых родных людей? Фрейдизм, мазохизм... Убого сознание. Глубоки его колодцы».
А так Эдвард Рдцзинский описывает свою реакцию на звонок с сообщением о смерти давнего знакомого, с молодости постоянно конкурировавшего с ним и более удачливого и в делах, и в любви: «И тут в душе возникает какое-то детское ликование, ну как в школе: кого-то вызвали к доске, не меня!»
Ну, что ж, не так все для меня и страшно — Достоевский, Веллер и Радзинский — не самая плохая компания. Осознали в себе, проанализировали и указали нам пальцем, осветили, а там, куда попадает свет, — уходит тьма.
Через какое-то время случайно, глубокой ночью по ТВЦ, посчастливилось увидеть выступление М. Веллера «Зависть». Очень интересно было послушать рассуждения на эту тему. М. Веллер раскрывает свое понимание причины злой радости в натуре человека и считает, что в основе ее лежит зависть. Зависть к чьим-то успехам заставляет нас шевелиться, действовать, догонять ушедших вперед, быть не хуже других — это положительная сторона зависти, которая способствует прогрессу. Но тот же результат мы можем получить, если просто подставим подножку уходящему вперед, а если человек сам падает под ударами невзгод, то это автоматически передвигает нас на шкале успеха вперед. Отсюда эта радость — радость злу. И это характерно для всех; вспомним Достоевского: «Кто бы ты ни был». Так устроен этот саморазвивающийся биоробот — человек.
Логика в рассуждениях явно присутствует. Я ловила себя на мысли, что, когда смотришь или слышишь сообщения о ДТП, то жалко почему-то пассажиров «москвичей» и «жигулей», а пассажиров «мерседесов» и джипов — нет. И это первая, неконтролируемая разумом реакция. Да, не по-людски, не по-человечески... Что уж говорить о перестрелянных московских банкирах...
Отработка низших программ непростое дело. В Житие святого Серафима Саровского пишется, что когда он вел жизнь пустынника, то отказался от предложений стать настоятелем в двух монастырях. После чего, как повествует Житие, дьявол возбудил в нем «мысленную брань, дурные помыслы и уныние». Тогда преподобный решил перебороть это, избрав местом подвига огромный гранитный камень в двух верстах от пустыньки. В продолжение 1000 дней и 1000 ночей он стоял на коленях и с поднятыми руками взывал: «Боже, милостлив будь мне грешному!» Полезли из подсознания низшие программы.
Таким тяжким трудом святые отрабатывают их, чтобы продвинуться по эволюционной прямой. В христианстве на все про все дается только одна жизнь.
